Page 61 - М&Мm

А за спиной у него, там, за крыльями
дворца, слышались тревожные трубные
сигналы, тяжкий хруст сотен ног,
железное бряцание, – тут прокуратор
понял, что римская пехота уже выходит,
согласно его приказу, стремясь на
страшный для бунтовщиков и разбой-
ников предсмертный парад.
– Ты слышишь, прокуратор? – тихо
повторил первосвященник, – неужели
ты скажешь мне, что все это, – тут пер-
восвященник поднял обе руки, и темный
капюшон свалился с головы Каифы, –
вызвал жалкий разбойник Вар-равван?
Прокуратор тыльной стороной кисти руки
вытер мокрый, холодный лоб, поглядел
на землю, потом, прищурившись, в небо,
увидел, что раскаленный шар почти над
самой его головою, а тень Каифы совсем
съежилась у львиного хвоста, и сказал
тихо и равнодушно:
– Дело идет к полудню. Мы увлеклись
беседою, а между тем надо продолжать.
В изысканных выражениях изви-
нившись перед первосвященником, он
попросил его присесть на скамью в тени
магнолии и обождать, пока он вызовет
остальных лиц, нужных для последнего
краткого совещания, и отдаст еще одно
распоряжение, связанное с казнью.
Каифа вежливо поклонился, приложив
руку к сердцу, и остался в саду, а Пилат
вернулся на балкон.
Там ожидавшему его секретарю он
велел пригласить в сад легата легиона,
-61-