Page 358 - М&Мm

стоявшую перед ним, и с нее опрокинул
себе на брюки полную чашу красного
вина.
Артист воскликнул:
– Ай! Не ушиблись ли вы?
Азазелло помог буфетчику подняться,
подал другое сиденье. Полным горя
голосом буфетчик отказался от пред-
ложения хозяина снять штаны и про-
сушить их перед огнем и, чувствуя себя
невыносимо неудобно в мокром белье
и платье, сел на другую скамеечку с
опаской.
– Я люблю сидеть низко, – проговорил
артист, – с низкого не так опасно падать.
Да, итак мы остановились на осетрине?
Голубчик мой! Свежесть, свежесть и
свежесть, вот что должно быть девизом
всякого буфетчика. Да вот, не угодно ли
отведать...
Тут в багровом свете от камина блеснула
перед буфетчиком шпага, и Азазелло
выложил на золотую тарелку шипящий
кусок мяса, полил его лимонным соком
и подал буфетчику золотую двузубую
вилку.
– Покорнейше... я...
– Нет, нет, попробуйте!
Буфетчик из вежливости положил
кусочек в рот и сразу понял, что жует
что-то действительно очень свежее и,
главное, необыкновенно вкусное. Но,
прожевывая душистое, сочное мясо,
буфетчик едва не подавился и не упал

-358-